Месть валькирий - Страница 57

– И тебя не видели?

– Исключено. Я не прибегал даже к невидимости. Так, простейший отвод глаз. Дядя Мефа – ха-ха! – был уверен, что я новая подушка, которую притащила его сестра. А мать Мефодия... кажется, она вообще витает где-то в облаках.

Багров вспомнил о чем-то и резко подался вперед. Качалка скрипнула.

– Хотя, признаться, там была особа, с которой мне приходилось быть все время начеку. Когда я увидел ее в первый миг, то испугался, что засыпался. Но нет, пронесло... Мне повезло, что ее внимание было отвлечено.

– Особа? Какая еще особа? – нервно спросила Ирка. Она подумала почему-то о Даф.

– Молоденькая полуночная ведьма! Она вовсю флиртовала с дядей Мефодия. Как же она его называла? Ах да: Эдюшечка! Плела ему что-то про то, что его хотят убить, и притворялась путешественницей во времени! Только лопухоид способен проглотить такую чушь и принять ее за чистую монету. Отсюда же – нелепая любовь к детективам и фантастике. Чем больше бреда и трупов на квадратный дециметр текста – тем занимательнее.

– Не ворчи! Я сама люблю фэнтези. Если ты любишь реалистическую прозу – читай телефонный справочник, – отрезала Ирка.

– Да запросто. Читал бы, если б для того, чтобы найти человека, мне нужны были такие мелочи, как телефон и адрес, – сказал Багров.

Сознание Ирки, несколько заторможенное недосыпанием, ранами Антигона и внезапным появлением Багрова, добралось наконец до главного.

– Ты сказал: у Мефодия в доме полуночная ведьма? А Мефодий знает?

Багров щелчком стряхнул с колена хлебные крошки. Кажется, недавно он не только спал, но и ел бутерброды.

– Ну знает или нет – не берусь судить. Во всяком случае, вечером я видел, как они вместе пьют чай. Мило, да? Она сидела прямо у него перед носом.

– Но полуночные ведьмы отвратительные старухи!

Багров усмехнулся.

– Другие – да. Но эта не старуха. И совсем не отвратительна.

Ирка задумалась. Первой мыслью ее было: «Мефодий заодно с ведьмами! Как и они, он хочет убить меня!» Однако это было слишком правдиво для правды, и Ирка, обладавшая хорошим чувством истины – той истины, которая видит правду даже в очевидной нелепости и, напротив, забраковывает самые выверенные комбинации лжи, усомнилась: «Зачем Мефодию понадобилось притаскивать ведьму к себе домой? Что, нельзя встречаться с ней где-нибудь еще? И каким боком сюда впутался Эдя? Какой смысл ведьме набиваться к нему в невесты?»

– Слушай, – сказала она Багрову. – А зачем ведьме Хаврон? Просто прикрытие, чтобы подобраться к Мефу?

Багров в задумчивости вытянул губы трубочкой и коснулся ими носа. Ирка не в первый раз подмечала у него эту несолидную (и, к слову сказать, радующую ее) гримасу.

– Не исключено, но вообще как-то глупо. Если Буслаев опытный страж – а он, во всяком случае, не чайник, – он должен видеть, кто перед ним, будь она хоть сто раз невеста дяди.

– Тогда зачем?

– Не знаю. Думаю, не мешает присмотреться к самому Эде, – задумчиво заметил Матвей.

Лицо у него стало сосредоточенным. Лицо человека, который знает, что он хочет. Ирка внимательно взглянула на него.

– Ты хоть когда-нибудь кого-нибудь не подозреваешь? – спросила она.

– Когда-нибудь. Кого-нибудь, – заверил ее Багров.

Внезапно Антигон, до того мирно уплетавший варенье, с грохотом уронил банку и, опустившись на колени, палниц.

– У-у-у-у! Они идут, мерзкая хозяйка! Они уже близко! – крикнул он.

Ирка увидела, что спина его дрожит.

– Кто они?

– Остальные валькирии! Пусть некромаг уйдет! Они не должны видеть вас вместе! – торопил Антигон, продолжая трястись.

– Никуда я не уйду! Очень надо! – возмутился Багров.

– А-а-а! Вы слышали, хозяйка! Нам всем будет плохо, если они застанут здесь некромага!

Матвей еще упрямился.

– Я никого не боюсь. Если надо – стану невидимым.

– Иди, тебе говорят! Что им твоя невидимость? Ты навредишь не только себе, но и ей! – закричал кикимор.

– Правда, иди! Потом я позову тебя! – присоединилась к нему и Ирка.

Она начинала уже что-то понимать. Ее нагрудник сиял так, что невозможно было смотреть на него.

– Я буду недалеко! – сказал Багров. Он холодно поклонился и исчез.

С каждой минутой дрожь Антигона усиливалась. Он не просто дрожал, он почти корчился. Его выгнувшиеся лопатки касались друг друга. Зубы стучали.

– Хозяйка! – окликнул он слабым голосом. – Не прощай мерзкого монстра! Он ничем не может тебе помочь!

– Что с тобой, Антигон?

– Их... слишком... много... А я все-таки нежить! Когда много – больно, очень больно. У меня такое чувство, что я смотрю на солнце и не могу закрыть глаза... – с трудом разжимая сведенные судорогой челюсти, выговорил Антигон.

– Что я могу сделать для тебя?

– Встреть их не здесь. В «Приюте валькирий» мне не спрятаться.

Ирка выскочила наружу и по канату скользнула вниз. Поблизости от «Приюта» была небольшая поляна. Точно великан прилег тут отдохнуть, поворочался с боку на бок, а наутро встал и бодро зашагал дальше, ковыряя в зубах полувековой сосной. Туда Ирка и помчалась, легко отталкиваясь от не просохшей еще весенней земли.

На поляне она остановилась, прислушиваясь к неведомому звуку, который мало-помалу заполнял ее слух. Вначале тихий, как комариный зуд, он набирал силу. Теперь это было что-то медленное, торжественное, грозное. Так идут тяжелой поступью легионы.

Ощущая тревогу, Ирка материализовала дрот я держала его наготове.

Звук становился все громче, все настойчивее. Ирка ощущала растущее давление на барабанные перепонки. Словно она нырнула в море за ракушками и чем глубже опускается, тем настойчивее давит вода. Из носа пошла кровь.