Месть валькирий - Страница 82

– Я здесь, мерзкая хозяйка! Держитесь! Сейчас мы его замесим!

Мефодий вскинул голову и увидел, что с дерева на него падает то нелепое существо, которое однажды уже сражалось с Депресняком. Не собираясь церемониться с ним, порядком раздраженный Меф приготовился поймать его на клинок. Однако Антигону повезло. Спрыгивая с вершины дерева, куда он телепортировал за минуту до этого, он зацепился широким поясом за сук и повис, размахивая булавой.

– Поднимайся ко мне, неподлый храбрец! Я покажу тебе, где раки чихают! Твоя голова лопнет, как гнилой орех! – вопил он.

Оценив, что домовой кикимор зацепился надежно и на голову не свалится, Меф утратил к нему интерес.

– Перестань, Антигон! Твоя помощь не нужна! – рассердилась Ирка.

– Помощь оруженосца не считается! А-а-а! Омерзительный монстр может загасить десять дюжин наследников мрака! Только снимите меня отсюда, а то булаву кину!

– Не вздумай! Это была честная схватка, один на один! – возразила Ирка.

– Честная схватка? – вспылил домовой кикимор. – Вы пощадили его, мерзкая хозяйка! Будь эта схватка честной, Мефодий Буслаев был бы уже Дох-ляндий Осляев!

Меф невольно улыбнулся. Нелепый человечек казался ему очень забавным.

– Не нарывайся, а то снова коту отдам! – пригрозил он.

Напоминать Антигону о коте было неэтично. Честный кикимор оскорбился до глубины души.

– Только попробуй, Дохляндий Осляев! Булавой тресну!

– Что ты делал у Ирки дома? Куда вы спрятали настоящую Ирку? Отвечай, если хочешь, чтобы я сохранил жизнь твоей хозяйке, – перебил его Меф.

Домовой кикимор так изумился, что перестал размахивать булавой и захлопал глазами.

– Спрятали настоящую Ирку? А кто же тогда... – начал он с недоумением.

– Молчи! – в испуге крикнула валькирия. Антигон осекся, что-то быстро соображая.

– Запрещаете, кошмарная хозяйка? Так, значит, он не догадывается? Тогда я знаю, как помочь вам! Надо только сказать ему, и он... Даже моя булава не потребуется, да?

И кикимор довольно захихикал.

– Молчи!.. – снова крикнула Ирка.

Мефодий в полном недоумении переводил взгляд с валькирии на ее слугу. Он ощущал себя главным героем бредовой постановки, где все знали свои роли, и только он один не знал. Не исключено, что Буслаев бы вспылил – ибо гнев был его обычной реакцией во всех случаях, когда его пытались выставить дураком, но обстоятельства внезапно изменились. Вот только в его ли пользу?

Неожиданно домовой кикимор, которому сверху было видно дальше, чем Ирке и Мефу, заорал:

– Дохляндий Осляев не один, кошмарная хозяйка! Вы не хотели, чтобы я помогал вам, а он привел целую толпу! Это конец, хозяйка! – завопил он.

Меф обернулся. В кустарнике послышалось шипение. Одна за другой оттуда начали выползать пепельные тени. На серых пальцах дрожали серебристые капли перстней...

***

Полуночные ведьмы приближались, опираясь на пальцы рук. Они не спешили. Их пустые десны шамкали. Гноящиеся глаза были прикованы к лицу Ирки. Ведьмы подползали, и вместе с ними наползала жирная густая вонь. На траве оставались серые склизкие борозды от их ступней и коленей.

– Мы довольны тобой, нас-с-следник! Ты дос-с-стал ее для нас-с-с! Тринадцатая валькирия! Но по¬чему она ещ-щ-ще ж-жива? – шипели они.

Продолжая держать Ирку за нагрудник, Меф отшагнул в сторону. Он никак не ожидал, что ведьмы появятся здесь и сейчас. Ближайшая ведьма была уже в дюжине шагов, не больше. Она встала на ноги и стояла, раскачиваясь. Ее разбухшее лицо дрожало точно желе.

– Жыржа! – тихо пробормотал Мефодий. Ирка с ужасом посмотрела на него.

– Да, я Жыржа! Убей ее с-с-скорей, нас-с-след-ник! Перереж-жь ей горло! – сипло сказала ведьма, улыбаясь краем рта.

– Выходит, это правда? Ты знаешь их? Ты заодно с ними? – спросила Ирка у Мефа.

Забыв про меч, она поднесла руки к лицу Мефодия и почти насильно развернула его к себе.

– Отвечай, Буслаев! Ты что, вместе с ведьмами?

Мефодий не ответил. Жыржа подползла и ущипнула Ирку за ногу. Валькирия ощутила ожог от ее переливающегося перстня.

– То, ч-ч-что надо! Нам нуж-жна ее плоть для чана с-с-с с-с-семенем мрака! Наследник, убей ее и уходи! А тело остав-в-вь! – Голос Жыржи булькал, как кипящий жир.

– Чан с семенем мрака? Это еще что? – недоумевающе спросил Мефодий.

– Чан, из которого появятся новые ведьмы, сильные и бесстраш-шные! Ведьмы, которые будут сс-сильнее валькирий и пролож-ж-жат тебе дорогу к трону! Прос-сто убей ее! С-с-скорее! – потребовала Жыржа.

Мефодий растерялся. Ситуация обрушивалась, как карточный домик. Из актера второго плана он скатился совсем уж в статисты. Теперь все, что от него требовалось, – это перерезать валькирии горло. Остальное доделают ведьмы. Их станет много, очень много. Возможно, они действительно помогут ему смять Лигула, встать во главе мрака и тогда... Мужчина с холодными глазами и с отколотым зубом ухмыльнулся ему из глубин мрака.

Так вот он, путь, который ведет во мрак. Широкая, ровная, гладкая дорога. Всего только и надо, что один раз быстро чиркнуть мечом по горлу валькирии, которая не сопротивляется, а внимательно, без испуга смотрит на него. Эх, если б не смотрела, все было бы куда проще!

«А есть ли другая дорога, ведущая к свету? – подумалось Мефу. – И если есть, что это была за дорога? Узкая, торная, едва различимая, порой просто каменная нить между двумя бездонными пропастями. Качнешься – и напрасны все мучения».

Нет, не ему, столько раз уступавшему искушениям, было идти по ней. Его бросало то в холод, то в жар. Слабеющий свет вел борьбу с подступающей тьмой и едва уже мог противиться ей. Башни его внутренней крепости падали одна за другой. Тараны мрака били в ворота. В стенах зияли бреши. Только главная башня еще держалась, но у ее основания появились длинные трещины. Меч рвался из слабеющей руки Мефодия, тянулся лезвием к Иркиной шее, точно говорил: «Только отпусти меня! Я все сделаю сам! Просто разожми пальцы. Ты ни за что не будешь отвечать!»